«Мы ежегодно патентуем около 10 разных идей» (интервью с ген. директором Гознака)

Добавлено в закладки: 0

Чипы внутри банкнот, гибрид монеты и купюры, цифровые решения для водяного знака — Гознак ежегодно патентует десяток инноваций, половина из которых попадает в производство. В интервью ИА Bankir.Ru генеральный директор ФГУП «Гознак» Аркадий Трачук рассказал, чем плохи пластиковые деньги и почему наличные деньги на самом деле дешевле безналичных. По крайней мере, для потребителей.

Сколько стоят деньги?

— Как современные технологии влияют на производство наличных денег?
— Есть несколько важных вещей, которые принципиально важны и для эмитента денег, и для сферы обращения. Например, степень защищенности. Сегодня существует много разных решений, и большая часть из них ориентирована на сферу публичных признаков, то есть тех, которые позволяют людям быть уверенными в том, что они держат в руках банкноты, а не просто красивые бумажки. И здесь многое совершенствуется из старого: даже для создания водяного знака появляются новые решения, цифровой мир проникает и туда. Есть новые решения в области красок. Мы ежегодно патентуем около 10 разных идей, из которых около половины мы рано или поздно используем в производстве.

— Это значит, что производство становится все более дорогим?
— Иногда это приводит к удорожанию, иногда нет. И мы, кстати, в последние годы как раз ориентировались на выбор таких решений, которые не требуют применения новых материалов. Мы делам ставку на использование существующих материалов и технологий, что не приводит к удорожанию производства. Например, используем скрытые возможности старых способов печати.
Если посмотреть на лицевую сторону банкноты номиналом 500 рублей, то слева от изображения памятника Петру I на широкой светло-фиолетовой полосе легко заметить разноцветную цифру 500. Это разработанный специалистами Гознака защитный признак НМС. При его изготовлении не используется никаких специальных красок, только специальная технология изготовления печатной формы. Такого рода защитные признаки не влияют на себестоимость.

— Какова себестоимость изготовления денег в России?
— Я не могу назвать сумму, это запрещено законодательством.

Себестоимость банкнот среднего номинала составляет $30–40 за 1000 штук.

— Хорошо. А в других странах?
— Если отталкиваться от цифр, известных нам по участию в международных тендерах, то себестоимость банкнот среднего номинала, которые соответствуют нашим банкнотам номиналом 100 рублей, на международном рынке составляет $30–40 за 1000 штук.

— А какова доля импортных материалов в производстве российских денег?
— Зависит от номинала: для низких номиналов она совсем невысокая — около 18%, для более высоких доходит до 40–47%.

— То есть деньги подорожали где-то на треть в последнее время?
— Не так уж они сильно подорожали. Во-первых, у нас есть какие-то возможности по замене компонентов и материалов, во-вторых, мы ведем переговоры с поставщиками, добиваемся, чтобы не все валютные риски были переложены на нас. Но, безусловно, влияние валютного курса на издержки существует.

— Получится ли полностью уйти от импорта?
Производителей оборудования для печати денег во всем мире не так уж и много. Собственно говоря, полтора.
— Все начинается с оборудования: производителей оборудования для печати денег во всем мире не так уж и много. Собственно говоря, полтора. Одна компания производит всю линейку необходимого нам оборудования для производства банкнот, другая — значительную часть.

— Оборудование одинаковое во всем мире?
— Сегодня весь мир закупает оборудование для производства денег у японской компании Komori Corporation и у немецкого концерна Koenig & Bauer AG (KBA). В этот концерн входит швейцарская компания KBA NotaSys, у которой приобретает оборудование Гознак. В нашей стране оно используется с середины 1980-х. Поэтому неизбежно мы будет закупать оборудование, некоторые компоненты за границей. Меня уже спрашивали, можно ли в принципе сделать так, чтобы печатать деньги только из российских материалов? Теоретически, возможно. Но с точки зрения экономики, производительности оборудования и качества выпускаемой продукции это нецелесообразно.

— Получится намного дороже?
— И дороже, и не эффективнее. Но если завтра будет необходимо, то сделаем.

«Никакой причины переходить на пластиковые деньги я не вижу»

— Сколько сейчас банкнота живет?
— Это зависит от номинала. Низкие номиналы — примерно год. Номиналы высокие — зависит от условий обращения. В принципе, если купюра активно обращается, то два-три года.

— Из-за кризиса Центробанк не просит вас увеличить срок жизни бумажных денег?
— Это не связано с кризисом. Это давняя история, уже, наверное, с десяток лет Центральные банки во всем мире уделяют внимание долговечности бумаги, сроку службы банкнот, чистоте банкнот в обращении…
Как вы понимаете, Гознаку не очень выгодно, если банкнота служит дольше. Но поскольку есть такой запрос от наших заказчиков, то мы много работаем над решением этой проблемы вместе с Банком России и уже добились многого. На сегодня можно сказать, что за счет комплекса мероприятий, например за счет замены элементов сырья для банкнотной бумаги, за счет лакирования банкнот, можно увеличить продолжительность обращения банкнот примерно в полтора раза.

— Так тут, казалось бы, самое радикальное решение — ввести те самые пластиковые деньги, о которых так много говорят в последнее время…
— С пластиковыми деньгами всегда бывает много плюсов и много минусов. Да, они долговечнее, тут ничего не скажешь: срок службы пластиковой банкноты минимум в два, а по некоторым оценкам, в три раза больше, чем срок службы бумажной банкноты. Это явный плюс. Но есть и минус. На сегодняшний день сырье для производства пластика дороже в те же два раза. И тогда возникает вопрос: а в чем преимущество?

Есть риск, что при широком распространении пластиковых денег мы увидим всплеск активности фальшивомонетчиков.

Второй минус связан с тем, что уровень защищенности пластиковых банкнот объективно ниже, чем у бумажных. Третий минус, который пока еще не проявился, связан с тем, что производство пластикового субстрата для банкнот более доступно, чем производство бумажного субстрата. Когда пластиковые деньги находились в ограниченном обороте, их подделка не вызывала большого интереса. Но есть риск, что при широком распространении пластиковых денег мы увидим всплеск активности фальшивомонетчиков. С нашей точки зрения, это существенный риск. И мы хотим посмотреть, как поступают в разных странах мира.
Много примеров, когда страны переходили на пластиковые деньги, а потом со временем возвращались к бумажным. Есть много стран, которые используют для низких номиналов пластиковый субстрат, для высоких номиналов — бумагу. С учетом того что в России хорошо развита бумажная отрасль и есть необходимые технологии для повышения долговечности и защищенности бумажных денег, никакой особой причины переходить на пластиковые я не вижу.

Чипы в купюрах: кому это нужно?

— А как вы смотрите на гипотетическую возможность использования микрочипов? Сейчас об этом все чаще говорят как о возможности индивидуализации каждой банкноты.
— Технологически это возможно. Другой вопрос, зачем. С точки зрения индивидуализации каждой банкноты, сегодня есть и другие решения, которые не требуют имплантации какого-то носителя информации. По большому счету, ничто не мешает сегодня при выпуске каждой банкноты сканировать ее образ и хранить его.

— Ну вообще кто-то движется в сторону чипа?

Появились чипы, толщина которых позволяет имплантировать их в бумагу.

— Пока это в основном экспериментальные работы. Есть соответствующие патенты, появились чипы, толщина которых позволяет имплантировать их в бумагу. Вернее, это пока не чипы, а RFID-метки, то есть у них очень маленькая память, практически не позволяющая записать ничего, кроме серийного номера. То есть не очень понятно, зачем это все нужно.

— Ну можно, например, сосчитать, с помощью какого-то сканера, сколько у человека денег в кармане…
— Да, если у вас в кармане пять банкнот. Но сегодня сканеры не смогут сосчитать, скажем, сто микросхем, которые лежат очень близко друг к другу.

— Скажите, а есть ли у ваших зарубежных коллег какие-либо технологии, которые вызывают у вас профессиональную зависть?
— В части производства банкнот и монет, нет. Абсолютно. Мы находимся на одном уровне с коллегами практически по всем аспектам, а по каким-то технологиям, в частности в области бумажного производства и печатных форм, даже их превосходим.

Почему наличные деньги дешевле безналичных?

— Недавно вы заявили, что наличное денежное обращение далеко не всегда дороже безналичного. Вы проводили какое-то исследование?

На платежах меньше $30 наличные и электронные деньги сопоставимы по затратам.

— Мы опирались в основном на зарубежные работы. Они практически единодушны в следующем: если мы сравниваем корректно все затраты, то на платежах меньше $30 наличные и электронные деньги сопоставимы по затратам. Свыше 30 долларов — дебетовые банковские карты начинают выигрывать у наличных, но кредитки все равно дороже, чем все остальные платежи, просто за счет более высоких комиссий по этим картам.
Поскольку эти исследования проводились в разных странах, на разных континентах, а выводы по ним примерно одинаковы, то у нас нет оснований им не доверять. И вполне естественно, что зона микроплатежей остается удобной и для наличных, и для электронных денег, а более крупные платежи, естественно, остаются за банковскими картами.

— Но применимы ли эти исследования к России? Все-таки, учитывая огромную протяженность территории, необходимость перевозки наличных денег, их хранения — это же огромные затраты.
— А разве поддержание системы безопасности линий связи и борьба с фродом — это не огромные затраты? -Это большой вопрос, что проще: организовать хранение миллиарда банкнот и их доставку по всей стране, или обеспечить качественную работу линий связи с необходимыми сертифицированными системами шифрования.

Если мы говорим о наличных, то значительную часть затрат несет Центральный банк.

И отдельный вопрос: кто за это платит? Когда мы пытаемся оценить затраты, часто говорим: «За все платит потребитель». Но это не совсем так. Если мы говорим о наличных, то значительную часть этих затрат несет Центральный банк. Он не передает эти затраты коммерческим банкам. Он покрывает их за счет эмиссионного дохода. А вот все затраты коммерческих банков объективно перекладывают на конечного пользователя.

«В России уровень подделок примерно в пять раз ниже»

— В электронных платежах постоянно идет гонка: хакеры пытаются взломать банковские системы, специалисты по защите — придумать новые способы защиты. А с наличными как происходит?
— Ровно то же самое. Для нас главными конкурентами в этом смысле являются конкуренты не рыночные, а криминальные. Именно они заставляют продвигать новые решения в области защиты. Но уровень защищенности российских банкнот на сегодняшнее время таков, что мы имеем крайне невысокий уровень подделок.

— Вы могли бы назвать конкретные цифры?
— Вот что зафиксировано Банком России и МВД за 2014 год: всего было изъято 80 243 поддельные банкноты. В обращении у нас находятся сейчас 8,5 млрд банкнот. Евро за тот же период — 800 000 фальшивок, притом что в обращении находится 17 млрд банкнот. То есть в России уровень подделок примерно в пять раз ниже.
Поэтому угрозы денежному обращению со стороны фальшивомонетчиков нет никакой. Меня, например, в налично-денежном обращении больше беспокоят другого рода угрозы: вооруженные нападения на инкассаторов. Люди погибают из-за того, что перевозят пару миллионов рублей.

Спецмонеты для Приднестровья

— Мы обсудили банкноты. Поговорим теперь о монетах. Во всем мире от монет постепенно отказываются?

Мы разработали продукт, который объединяет в себе свойства монет с точки зрения долговечности и свойства банкнот с точки зрения защищенности.

— Говорить о смерти монет преждевременно. Более того, многие страны сейчас обновляют монетный ряд. Другое дело, что мы, например, разработали продукт, который объединяет в себе свойства монет с точки зрения долговечности и свойства банкнот низших номиналов с точки зрения защищенности. Это продукт из композитных материалов, у него торговое название «Пламет», и мы сейчас активно наблюдаем за тем, как его используют в реальном обращении на территории Приднестровья.

— Вы печатаете деньги для Приднестровья?
— Они сами печатают свои банкноты, а вот конкретный продукт, который заместил низкие номиналы банкнот, мы им предложили в 2014 году. Композитные монеты, изготовленные по технологии «Пламет», находятся в денежном обращении Приднестровья больше года, с августа 2014 года.

— Для России вы видите возможности перехода на Пламет?
— Стратегически — да, для мелких номиналов. Но для того чтобы Центральный банк рассматривал эту идею всерьез, надо, чтобы опыт обращения таких монет был побольше. Плюс надо посмотреть, каких затрат потребуют перенастройки вендинговых машин.

— Расскажите про ваш экспорт. Для Центральных банков скольких стран вы выполняете заказы?
— В числе заказчиков нашей продукции более 20 стран. География заказчиков расширяется. Гознак работает над крупными заказами Национальных банков стран Африканского континента, Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, стран Европы и СНГ. У нас сегодня есть, пожалуй, только Австралия — континент, на котором мы никак не представлены.

— Насколько важна эта статья в вашем бюджете?

Благодаря экспорту мы обеспечиваем себе валютную самоокупаемость.

— Порядка 20% доходов. Большой плюс в том, что благодаря экспорту мы обеспечиваем себе валютную самоокупаемость, то есть зарубежные закупки мы полностью покрываем той валютой, которую зарабатываем. Поэтому нас не очень пугают валютные риски.
Но важность экспорта для нас не только в бюджете. Наш экспорт — хороший бенчмарк к тому, что мы делаем. Наши возможности соответствуют требованиям Центробанков других стран — для нас это важно.

Источник: Банкир.ру (Милена Бухвалова, Антон Арнаутов)